Битва на Кровавом поле — Википедия

Битва на Кровавом поле
Основной конфликт: Крестовые походы
Битва на Кровавом поле. Изображена гора тел франков после боя. Paris, BnF, Français 9081, f.132
Дата	28 июня 1119
Место	Долина Сармада у деревни Телль-Акибрин
Итог	Победа мусульман
Противники
Алеппо Княжество Антиохии
Командующие
Иль-Гази бен Артук Рожер Салернский  †
Медиафайлы на Викискладе

Битва на Кровавом поле (лат. Ager Sanguinis; фр. Bataille du Champ du Sang; араб. معركة ساحة الدم‎), Битва при Сармаде или Битва при Балате — произошедшее 28 июня 1119 года сражение недалеко от городов Балат и Сармада между войском княжества Антиохии под командованием Рожера Салернского и армией эмира Мардина и Алеппо Артукида Иль-Гази.

Причиной конфликта были обоюдные претензии на пограничную зону между Антиохией и Алеппо. Заносчивость и самоуверенность Рожера, не ставшего ждать союзников (Балдуина II Иерусалимского и Понса Триполитанского), привели к его поражению. Армия Рожера была окружена и уничтожена, сам он погиб. В результате поражения христиан в этой битве княжество Антиохийское потеряло контроль над важной пограничной зоной между Антиохией и Алеппо. Потеря ключевых территории и правителя превратило Антиохийское княжество, ранее одно из самых могущественных латинских государств на Востоке, в одно из самых слабых.

Самое подробное описание битвы оставил канцлер Антиохии (Готье Канцлер), очевидец событий. Катастрофический масштаб поражения христиан в битве позднее нашёл отражение в названии битвы — Кровавое поле (лат. Ager Sanguinis)^[1]. Посообщению Ибн аль-Каланиси в ночь на 20 июня за 8 дней до битвы, Роджер разбил лагерь у деревни Балат, поэтому битву часто называют битвой при Балате^[2].

Проповедь кади Алеппо Ибн аль-Хашшаба^[англ.] перед боем, вдохновившую бойцов, по мнению К. Хилленбранд^[англ.] «можно считать первым „пробным шаром“» и «началом [медленного] процесса пробуждения [у тюрок] идей джихада»^[3].

На протяжении всего периода своего существования государства крестоносцев находились в состоянии перманентной войны с соседними мусульманскими государствами северной Сирии и Месопотамии. Окрестности Алеппо граничили с княжеством Антиохийским и графством Эдесским, поэтому конфликты с ним были самыми частыми. В 1113 году умер правитель Алеппо Рыдван^[англ.], после чего наступило относительное спокойствие на несколько лет. После смерти Рыдвана к власти в Алеппо пришел его сын Альп-Арслан аль-Ахрас^[англ.] при регентстве евнуха Лулу^[англ.] и Ибн аль-Хашшаба^[англ.]. В 1114 году в итоге конфликта с Лулу Альп-Арслан был убит. Вместо него Лулу сделал правителем его шестилетнего брата^[4].

В 1114/15 году регент Антиохии при малолетнем Боэмунде II, Рожер Салернский, заключил союз с Иль-Гази из Мардина и Тугтегином из Дамаска. Они договорились о совместных действиях против сельджукского султана Мухаммеда Тапара и командующего его армией эмира Ак-Сункура аль-Бурсуки^[5][6][2]. К Рожеру присоединились король Иерусалима и граф Эдессы. Иль-Гази участвовал в кампании, потому что был смертельным врагом Ак-Сункура^[7]. В сентябре 1115 года у Тель-Данита они нанесли Ак-Сункуру поражение^[5][6][2].

Территории между Алеппо и Антиохией

В Алеппо войска Алп-Арслана, его брата и Лулу были достаточны только для поддержания их господства в городе, но были бессильны против внешних врагов и не годились для обеспечения безопасности территории. Альп-Арслан был настолько слаб, что платил дань Рожеру. Фактически, правители Апеппо стали просто военачальниками цитадели, державшими казну, а настоящими лидерами были вожди населения. Но они тоже не имели войск, достаточных для защиты от врагов^[4]. В мае 1117 года, устав от смены правителей, каждый из которых грабил город, но не имел возможностей противостоять набегам, жители Алеппо пригласили Иль-Гази. Иль-Гази вошёл в город, хотя ему не удалось занять цитадель. Уходя, Иль-Гази оставил сына Тимурташа, который остался в городе скорее не как заместитель отца, а как заложник^[8].

В 1118 году Рожер напал на Азаз и осаждал его 30 дней, вынудив сдаться без боя^[9][10]. Иль-Гази предложил Рожеру выкупить город, но Рожер не только не согласился отдать Азаз, но и потребовал сдать ещё Тель-Харак. В дополнение он захотел ещё половину суммы, поступавшей Иль-Гази из Алеппо, и разграбил на юго-востоке окрестности Бизаа. Набеги Рожера остановили лишь зимние холода^[11]. Матвей Эдесский писал, что из-за захвата Азаза Иль-Гази и Рожер стали врагами: «В это время глубокая ссора возникла между эмиром Иль-Гази и Рожером. Оба были ранее очень близкими друзьями, но теперь стали врагами, потому что и Алеппо, и Азаз принадлежали турецкому эмиру Иль-Гази, сыну Артука. Это вызвало гнев Иль-Гази»^[9].

Иль-Гази заключил союз с Тугтегином, договорившись о походе против Рожера в мае 1119 года^[11][12]. Они решили нападать не сразу, а вернуться в свои земли, чтобы мобилизовать все силы^[12]. Кроме Тугтегина в союзе с Иль-Гази были «самый могущественный арабский сатрап» Дубайс бен Садака^[13], бедуинский вождь Килабита Мубарак ибн Чибла^[12] и крупнейший вассал Иль-Гази, эмир Битлиса и Эрзена Тоган Арслан^[14]. В 1119 году жители Алеппо опять призвали Иль-Гази, и к началу похода он установил свою власть в городе и цитадели Алеппо^[10].

Место битвы^{[k 1]}

Узнав о сборе армии Иль-Гази, Рожер послал за помощью к королю Иерусалимскому Балдуину II, Жослену Эдесскому и Понсу Триполитанскому, которые обещали прибыть, и собрал всех имевшихся у него франкских и армянских воинов. Иль-Гази выступил в апреле 1119 года. Поскольку наместник Балдуина в Эдессе, Галеран из Биры, совершил несколько набегов на Амид, Иль-Гази повёл армию сначала к Эдессе^[12][22]. По словам Матвея Эдесского, он «простоял здесь четыре дня, хотя не смог причинить городу какой-либо вред»^[15]. Но Иль-Гази, угрожая блокадой, добился от жителей освобождения заключённых в городе мусульманских пленников и обещания не помогать Рожеру. Армии Иль-Гази и Тугтегина должны были встретиться в Киннасрине. По пути ими были захвачены замок Кастун, Харим, Суммак^[14][12]. По описаниям и христианских, и мусульманских хронистов, войска Иль-Гази разоряли территории, по которым проходили, грабили и убивали население^{[k 2]}.

Чтобы обезопасить Антиохию, Рожер выступил на север к железному мосту и разбил лагерь в Артахе, где напрасно прождал Балдуина и Жослена, а затем решил перебраться к Балату, несмотря на то, что патриарх и другие советовали ему ждать союзников в крепости Артаха. Он не внял их советам и заявил, что больше ждать не будет^[13][21]. Рожер выбрал равнину Сармада — хорошо защищённую холмистую местность, окружённую с двух сторон горами и доступную только по узкой тропинке^[10][21]. Лагерь Рожера находился в местечке Телль-Акибрин на восточном краю равнины^[12].

Матвей Эдесский утверждал, что «Рожер был надменным и горделивым человеком, целиком уверенным в своих силах, он пренебрёг всякой предосторожностью [для защиты]. Более того, уверенный в силе своих людей, он презирал турецкие войска». Он не предпринял никаких мер предосторожности и не собрал достаточного числа войск^[15]. По мнению Г. Вата, Рожер был настолько уверен в своём превосходстве и в том, что управляет ситуацией, что в письме Иль-Гази предлагал не торопиться и писал, что сам придёт к нему. Он был уверен, что сам определит время и место битвы^[21]. По предположению историка Н. Мортона, Рожер, возможно, опасался, что длительное ожидание союзников позволит туркменам разорить значительную часть княжества до битвы. А это, в свою очередь, подорвёт его авторитет как правителя^[23].

Туркмены, наоборот, приготовились к битве, устроили засады^[15]. Гийом Тирский сообщал, что у Иль-Гази в лагере Рожера был замаскированный под торговца шпион, доносивший важную информацию^[21].

Смерть Рожера Салернского в бою
(определяется по золотому льву на попоне и щите, упряжи с золотыми кольцами).
Paris, BnF, Français 22495, f.105

Армию Иль-Гази хронисты называли великой и огромной^{[k 3]}. Матвей Эдесский писал, что в ней было 80 000 человек^[15], но он преувеличивал её размер. В действительности у Иль-Гази было не восемьдесят, а около двадцати тысяч бойцов. Возможно, в армии было некоторое число воинов из Алеппо, но они, скорее всего, не принимали участия в битве, а были посланы осаждать Атариб. Основой армии Иль-Гази были конные туркменские лучники^[10][23]. Они использовали обычную тактику кочевников: сражались небольшими племенными группами под командованием вождей племён. Обычно у них не было устойчивого фронта. Всадники расходились полумесяцем, окружая противника, засыпая при возможности его стрелами. Затем отступали и ждали новой возможности. Эта тактика была основана не на решающей рукопашной схватке, а на цикле атак^[23].

Армия Рожера была существенно слабее, поскольку он не дождался Балдуина, Жослена и Понса. Ибн аль-Каланиси писал, что у Рожера было более 20 тысяч конных и пеших воинов^[17], но это тоже преувеличение. Матвей Эдесский писал, что у Рожера было 600 франков и 500 армян в коннице, 400 пехотинцев и «толпа из 10 тысяч [спешно созванного] сброда» (11,5 тысяч человек)^[15][23]. Г. Ват называл примерно такие же цифры (3000 всадниками и 9000 пеших — 12 тысяч человек)^[21], Мюррей — существенно меньшие (700 рыцарей и 3000 пехоты)^[10]. Основой армии крестоносцев была тяжёлая кавалерия. Несмотря на ее небольшую численность, она могла своей атакой рассеять значительно превосходящие силы (так было в 1115 году у Тель-Данита). Как писал Ибн аль-Асир: «Тысяча [турецких] всадников [обычно] не выдержит нападения трёхсот франкских рыцарей»^[23].

Иль-Гази собирался дождаться Тугтегина, но туркменов было трудно удерживать в течение долгого времени на месте без добычи^[12][21]. Как писал Камаль аль-Дин^[англ.], «эмирам наскучило долгое стояние»^[16]. Это побудило Иль-Гази действовать быстро^[12][21]. 27 июня 1119 года армия Иль-Гази была в Киннасрине, но франки не подозревали, что враги так близко: «И не знали они до утра, что уже прибыли отряды мусульман и окружили их со всех сторон»^[16]. Иль-Гази направил своих людей подняться на все окружающие высоты пастушьими тропами^[12]. 27 июня небольшой туркменский отряд напал на Атариб, и Рожер послал помощь под командованием Алена и Роберта де Вьё-Пон, но они были рассеяны мусульманами^[10]. Узнав о поражении у Атариба своего отряда, Рожер решил на следующий день перебросить в Атариб всю армию. Он отправил отряд под командованием Роже де Отвиля и Уго Форестмустье, чтобы узнать о передвижениях врага, но было поздно — туркменские всадники уже прошли по горным тропам и были совсем близко к лагерю Рожера. Они рассеяли сорок рыцарей, посланных Рожером в разведку^[10][12]. Утром 28 июня вернувшиеся разведчики сообщили Рожеру, что противник их окружает^{[12][21][k 4]}.

Иль-Гази дарует Готье Канцлеру жизнь, чтобы он предостерег других.
Гюстав Доре

Тоган Арслан взял на себя задачу атаковать христиан со стороны единственно возможного прохода^[21]. Захватив дорогу у Сармады, Тоган Арслан отрезал франкам пути отступления. «И обошёл Тоган Арслан их (франков) сзади», писал Камаль аль-Дин^[16]. Рожер поспешно послал констебля Райнальда Мазуара к Сармаде^[12]. Также, возможно, Рожер планировал, что Райнальд сможет атаковать туркменов с фланга, после того как основные силы франков будут окружены^[10].

Источники описывали подготовку к битве как к священной войне. Христиане целовали крест, архиепископ Апамеи Пётр причащал их^[12][21]. В лагере Иль-Гази произносил пламенную проповедь кади Ибн аль-Хашшаб^[12][21]: «И выступил кадий Абу-л-Фадль ибн ал-Хашшаб, побуждая людей к борьбе, а он сидел на кобыле с копьём в руке, и произнёс красноречивую проповедь, в которой призывал их к терпению и поднимал дух находившихся в строю; <…> он вызвал у людей слёзы и возвысился в их глазах»^[16].

Рожер построил пехоту по периметру, прикрывая кавалерию. Посередине находился большой крест с реликвией — частью Креста Распятия^[23]. Франки построились двумя «батальонами» по две линии. Справа в первой линии стоял элитный корпус Св. Петра, а во второй — Жоффруа Монах, граф Мараша; слева в первой линии Робер де Сен-Ло с туркополами и местными воинами, а на второй — сам Рожер^[12]. Резервный корпус возглавлял Ги де Френель из Харима^[12][23]. За ними стояла легкая кавалерия из туркополов^[23].

Сначала франки успешно атаковали^[12]. По словам Матвея Эдесского, «обе стороны вступили в страшную и яростную битву^[15]». Кавалерия Роджера рассеяла туркменов, но во время атаки ряды рыцарей потеряли сплочённость и начали мешать друг другу^[23]. Туркмен было слишком много^[12][15]. Они перегруппировались и присоединились ко второй волне туркменских всадников, которые контратаковали франкскую кавалерию, стреляя в них из луков и вступая в рукопашный бой^[23]. Готье Канцлер утверждал, что туркмены Иль-Гази хлынули в долину с трёх сторон^[26]. Несколько атак франков не смогли сломить строй туркмен, которые постоянно перестраивались и осыпали противника градом стрел^[12][10] («шквал копий и стрел», — писал Готье Канцлер^[27]). Согласно Камаль аль-Дину, «начали тюрки объединённое нападение со всех сторон, и стрелы, подобно саранче, поражали коней и толпу» ^[16]. «Мусульмане набросились на врагов, окружили их со всех сторон и стали осыпать ударами сабель и тучами стрел», писал Ибн аль-Каланиси^[25]. Свидетели описывали, что после боя на поле остались лежать лошади, «утыканные стрелами, напоминая ежей»^[25][10], а когда жители окрестных деревень сжигали тела франков, то обнаружили «в пепле одного рыцаря 40 наконечников стрел»^[16].

Битва завершилась быстро^[26]. В этот день стояла жара и дул изнурявший бойцов горячий сухой ветер^[12]. Ветер изменил направление, и пронеслась короткая пыльная буря, ослепляя франков^[26][28]. Первыми запаниковали местные пехотинцы (сирийцы и армяне)^[28]. Почти в начале боя левый фланг франков не выдержал, а правый фланг охватило замешательство^[26].

Когда лёгкая кавалерия под командованием Роберта Сен-Ло бежала, армия начала разбегаться. Несмотря на начавшееся бегство, сам Рожер с несколькими приближёнными продолжал биться, пока не был сражён ударом меча в лицо (по словам Готье Канцлера, Рожеру меч через нос пронзил голову)^[10][12][23]. Позже возникла легенда, отражённая Вильямом Мальмсберийским, по которой Роджер в битве был схвачен, а не убит. Окружённый врагами, он заявил, что отдаст меч лишь вражескому командиру. Турецкий вождь прибыл и, сняв шлем, потребовал у Рожера меч. Рожер отрубил эмиру голову, и тотчас же был зарублен его телохранителем. Так или иначе, но Роджер погиб^[23]. Вместе с ним пало большинство его рыцарей^[29][12]. Часть франков укрылась на холме поблизости, но, по словам Гийома Тирского, «туда отправились их [мусульман] когорты, и в течение часа все [франки] были убиты»^[30]. Хронисты — и мусульманские, и христианские — писали, кто со скорбью, кто с ликованием, о полном уничтожении армии Рожера и его гибели, о том, что спасшихся было очень мало, при том что потери противника были несоизмеримо малы^{[k 5]}.

Готье Канцлер : «в одной атаке нечестивые воины ударили приговоренных смертоносными мечами, и они не прекращали убивать, пока не осталось целой части частей узников; и там они катались по пролитой крови, как свинья валяется в грязи»^[31]. Paris, BnF, Latin 4915, fol.359v

Все выжившие в битве франки — 70 рыцарей и 500 простых воинов — были взяты в плен. Многие из них были казнены на поле боя^[10] (Готье писал «пятьсот или более»^[32]). Если рыцарей оставляли в живых ради выкупа, то жизнь простых людей ничем не была защищена. Возможно, Иль-Гази даже поощрял жестокое с ними обращение^[26][12]. Среди пленников оказался и Готье Канцлер, описавший, как Иль-Гази развлекался пытками пленников: «наблюдая за этим, нечестивец был в восторге от их мучений и смеялся <…>. И всё же он не был удовлетворён и придумывал более жестокие вещи»^[31]. Позднее крестоносцы дали долине Сармада название «Кровавое поле» (лат. Ager Sanguinis)^[29]. 70 рыцарей были отправлены в тюрьму Алеппо к сыну Иль-Гази, ожидать, пока за них заплатят выкуп. По словам Готье, «их привели к позорному столбу в Алеппо, где они подвергались постоянным ударам и различным пыткам»^[33].

Отряд Райнальда Мазуара, ушедший к Сармаде, не попал в окружение. Райнальд смог атаковать туркмен и нанести армии противника ущерб, но, тяжело раненный, был вынужден искать спасения в башне Сармады после разгрома основных сил франков. Башня находилась в плохом состоянии, в ней не было запасов продовольствия, поэтому отряду Мазуара пришлось сдаться на милость победителя^{[30][10][12][34]}. Иль-Гази сохранил Райнальду жизнь^[28].

Иль-Гази послал сообщение о своей победе султану и халифу аль-Мустаршиду, который прислал ему почётный халат^[35][29]. С. Рансиман писал, что в связи с победой над Рожером халиф дал Иль-Гази титул «Наджм ад-Дин» (Звезда Религии)^[35], хотя, по словам Г. Вата, арабские источники не упоминали этого факта^[29].

Ибн аль Каланиси выразил мнение современников-мусульман о победе: «Это была одна из величайших побед, и за все прошлые века никогда больше исламу не оказывалась такая божественная помощь^[25]». Победив франков, Иль-Гази выиграл борьбу за контроль над приграничной территорией между городами Антиохия и Алеппо^[36]. Но значение битвы заключается не только в больших территориальных потерях Антиохийского княжества, но также и в кризисе престолонаследия в княжестве, последовавшем за гибелью Рожера^[36]. По словам Г. Вата, «смерть Роджера положила конец нормандскому влиянию в Сирии и Палестине. В последующие годы их позиции заняли рыцари из центральной и восточной Франции»^[29].

По мнению Т. Эсбриджа, «сокрушительное поражение франков в битве изменило ход ранней истории княжества Антиохия и пошатнуло сами основы франкского присутствия в Леванте»^[36]. По словам К. Зюсхайма, «это было одно из величайших сражений мусульман против крестоносцев, которые мусульмане выиграли»^[2]. К. Каэн писал, что «катастрофа „Ager Sanguinis“ знаменовала начало нового периода»^[12]. Антиохийское княжество потеряло армию и лидера, оно едва ли могло защитить себя^[10]. Из одного из самых могущественных латинских государств на Востоке Антиохийское княжество превратилось в одно из самых слабых^[37]. Э. Гибб писал: «Потеряв своих верных воинов, Антиохия осталась беззащитной — добыча для нападающего и возможность для ищущего^[25]».

Территориальные потери Антиохийского княжества вследствие битвы на Кровавом поле.

Иль-Гази навряд ли стремился всеми силами завоевать Антиохию. Он не смог бы удерживать её, базируясь в Мардине^[29]. Поэтому он спокойно позволил своим туркменам после битвы заняться тем, ради чего они сражались, — грабежом: «И рассеялись войска мусульман по областям Антиохии, Сувайдии и прочим, убивая, грабя и забирая в плен. <…> И взяли мусульмане пленных, добычу и верховых животных несметное число. И не осталось ни одного тюрка, руки которого не были бы наполнены добычей и у которого [не было бы] пленных»^[38]. Христианские местные жители были убиты или захвачены в плен, женщины изнасилованы, имущество разграблено, скот убит, поля вытоптаны. Никакой мотивации воевать дальше у туркменских воинов не было. Они лишь желали доставить огромную добычу домой^[39][12].

Некоторые историки осуждают Иль-Гази за то, что он не пошёл дальше, на Антиохию, которая была практически обескровлена, и не захватил её до прибытия Балдуина^{[k 6]}. Но Антиохия была хорошо укреплена, туркменское войско не смогло бы быстро взять её штурмом^[10]. Брат Иль-Гази, Сукман, принимал участие в неудачной осаде Антиохии Кербогой в 1098 году^[40], так что Иль-Гази понимал, что не сможет удерживать туркменских кочевников у стен длительное время^[10].

Армия Балдуина II и Понса Триполитанского прибыла лишь в августе^[10]. Балдуин вступил во владение Антиохией^[19], переданной ему вдовой Рожера Салернского^[39]. 14 августа у Телль-Данита состоялась битва между армиями Иль-Гази и Балдуина. Исход битвы историки оценивают по-разному. Мюррей полагал, что Иль-Гази проиграл^[10], а Т. Эсбридж считал, что ни одна из сторон не одержала полной победы. Так или иначе, но битва вынудила Иль-Гази отступить к Алеппо, что временно снизило непосредственную опасность для княжества^[41].

• Гибб Г. Дамасские хроники крестоносцев / Пер. с англ. Е. Б. Межевитинова. — Центрполиграф, 2009. — (Хроники военных сражений).
• Камал ад-дин ибн ал-Адим. Сливки, снятые с истории Халеба // Из истории средневековой Сирии / пер. Л. А. Семеновой. — М., 1990.
• Михаил Сириец, Гусейнов Р. А. Из «Хроники» Михаила Сирийца (часть 1) // Письменные памятники Востока. Историко-филологические исследования : Ежегодник. — М.: Наука, ГРВЛ, 1979. — № 1973. — С. 26—54.
• Усама ибн Мункыз. Книга назидания / пер. Ю. И. Крачковского (1920). — М.: Восточная Литература, 1958.
• Foucher de Chartres. Histoire des croisades (фр.). — J.-L.-J. Briere, 1825. — 414 p.
• Michel le Syrien. Chronique de Michel le Syrien / J.-B.Chabot. — Paris: Roger Pearse, 1905.
• Matthew of Edessa. The Chronicle of Matthew of Edessa (англ.) / Translated from Classical Armenian by R.Bedrosian.
• Asbridge Th. Walter the Chancellor's the Antiochene Wars. — Brookfield, VT: Ashgate Pub, 1999. — ISBN 1-84014-263-4.
• William of Tyre. A History of Deeds Done Beyond the Sea / translated and annotated by Emily Atwater Babcock and A. C. Krey. — New York: Columbia University Press, 1943. — Vol. 1.
• Walter the Chancellor. Walter the Chancellor's the Antiochene Wars / Asbridge Th., tr. S. Edgington. — Brookfield, VT: Ashgate Pub, 1999. — ISBN 1-84014-263-4.

• Asbridge Th. The significance and causes of the battle of the Field of Blood (англ.) // Journal of Medieval History. — Amsterdam: Elsevier, 1997. — Vol. 23, iss. 4. — P. 301–316. — ISSN 1873-1279 0304-4181, 1873-1279. — doi:10.1016/S0304-4181(97)00015-8.
• Cahen Cl. La Syrie du nord à l'époque des croisades et la principauté franque d'Antioche. — P. Geuthner, 1940. — 802 p.
• Edgington S. Ager Sanguinis, Battle of (1119) // Conflict and Conquest in the Islamic World: A Historical Encyclopedia (англ.) / Mikaberidze A.. — ABC-CLIO, 2011. — P. 44. — 1144 p. — ISBN 978-1-59884-337-8.
• Hillenbrand C. The Career of Najm al-Dīn İl-Ghāzī (англ.) // Der Islam. — Berlin: Walter de Gruyter, 1981. — Vol. 58. — Iss. 2. — P. 250—292.
• Hillenbrand C. The Establishment of Artuqid Power in Diyār Bakr in the Twelfth Century (англ.) // Studia Islamica. — Leiden: E.J. Brill, 1981. — Iss. 54. — P. 129–153. — ISSN 0585-5292. — doi:10.2307/1595383.
• Hillenbrand C. The Crusades: Islamic Perspectives. — New York: Psychology Press, 2000. — 726 с. — ISBN 978-0-415-92914-1.
• Morton N. The Field of Blood: The Battle for Aleppo and the Remaking of the Medieval Middle East. — New York: Basic Books, 2018. — 260 с. — ISBN 978-0-465-09670-1.
• Murray Alan V. Ager Sanguinis, Battle of // The Oxford Encyclopedia of Medieval Warfare and Military Technology (англ.). — Oxford: Oxford University Press, 2010. — P. 6—7. — 1798 p. — ISBN 978-0-19-533403-6.
• Runciman St. A history of the crusades. — Cambridge: Cambridge University Press, 1951. — Vol. 1: The first crusade and the foundation of the Kingdom of Jerusalem.
• Sevim A. Artuk Oğlu İlgazi (тур.) // TTK Belleten. — Ankara, 1962. — C. XXVI, sayıl. 104. — S. 649—691.
• Stevenson W. B. The Crusaders in the East: A Brief History of the Wars of Islam with the Latins in Syria During the Twelfth and Thirteenth Centuries (англ.). — Cambridge: Cambridge University Press, 1907. — 414 p.
• Sussheim K. Ilghazi / In Houtsma, Martijn Theodoor. — Leiden: E.J. Brill, 1987. — Vol. 3. — P. 1118—1119. — (E.J. Brill's first encyclopaedia of Islam, 1913–1936).
• Väth Gerhard. Die Geschichte der artuqidischen Fürstentümer in Syrien und der Ǧazīra'l-Furātīya (496 - 812/1002 - 1409). — Berlin: Schwarz, 1987.

Эта статья входит в число хороших статей русскоязычного раздела Википедии.