Восстание — Википедия

Восста́ние (политическая наука) ― открытое и обычно насильственное выступление социальных групп или классов против власти.

Восстанию свойственен достаточный уровень организованности, наличие целей, обоснованных в программах и лозунгах. В случае успеха восстание может увенчаться переворотом или революцией и привести тем самым к кардинальным изменениям в форме правления и в политической системе➤. Восстания изучаются в истории, политической науке, социологии, правоведении, философии^[1]. С правовой точки зрения восстание может в ряде случаев рассматриваться как оправданное средство сопротивления с точки зрения естественно-правового подхода, вместе с тем участие в восстаниях запрещено позитивным правом большинства государств➤. В русском языке семантическое поле «восстание» связано со словами «революция», «бунт» и «мятеж», а в словарях понятие «восстание» определяется как массовое вооружённое выступление➤.

Под восстанием понимается открытое^[2] и обычно насильственное^[3] выступление социальных групп или классов против политической власти^[2][4] в современных государствах и в иных политических образованиях^[3]. Восстание рассматривается как разновидность политического действия^[2], как форма политического конфликта^[5], как форма борьбы за власть, в ходе которой существующему порядку угрожает в том числе насилие^[6].

Восстание является радикальным действием, предпринимаемым в чрезвычайных обстоятельствах, в которых не остаётся, как полагают восставшие, иного выбора^[6]. Как политический конфликт восстание выходит за рамки закона, связано с агрессивными методами и может приводить к политическому насилию^[5]. Как форме политического действия восстанию свойственен достаточный уровень организованности^[7][2][3], наличие целей^[4], обоснованных в программах и лозунгах^[2]. Как правило, восстанием называют действия, не приведшие к смене политического строя^[2]. В случае успеха восстание может увенчаться переворотом или революцией^[2][6] и привести тем самым к кардинальным изменениям в форме правления и в политической системе^[3]. Как правило, восстание не предполагает существенных требований в области политических прав и социального статуса, а исчерпывается задачей сменить правительство и получить преимущества для конкретных социальных групп^[7].

Восстания часто происходят стихийно^[6] и в некоторых случаях неотличимы от революций, переворотов или гражданских войн^[3]. Восстание может рассматриваться как длительный конфликт, сторонами которого являются власть и оппозиция и который включает вооружённое противостояние^[8][9]. Вооружённое противостояние властям, носящее локальный характер, при котором военная сила инсургентов значительно уступает военной силе властей, может принимать формы террористических актов или партизанской войны. В более масштабных случаях власти могут признать оппонентов полноправной воюющей стороной, и конфликт становится гражданской войной^[10].

Объяснения восстания как насильственного политического конфликта рассматриваются в русле теории относительной депривации и группы теорий рационального действия. В первом случае причины восстания связываются с фрустрацией или недовольством, которые приводят к гневу; во втором случае предполагается, что действия восставших обусловлены рациональным расчётом и ориентированы на выгоду^[5].

Понятие восстания зачастую определяется через проведение различия с иными видами политического действия^[11]. Восстание, как правило, отделяют от революции и реформы. Основное отличие между восстанием и революцией в том, что революция ставит своей целью коренное преобразование структуры власти в обществе, радикальное изменение его политической системы, в то время как цель восстания часто ограничивается сменой правительства^[12] или сосредоточено на конкретной ограниченной цели, проблеме или территории^[13]. Восстание может иметь целью изменение политического курса, политических фигур и даже институтов^[5][6], однако не влияет прямо на социетальные, относящиеся к обществу в целом, структуры, нормы и ценности^[6].

Помимо революции и реформы, восстание также принято отличать от бунта^[7], мятежа и путча^[2][13]. Бунт отличается от восстания отсутствием целенаправленности, минимумом организованности, управляемости и исчерпывает себя сопротивлением отдельным действиям правительства. Мятеж — вооружённое выступление, подготовленное определённой группой лиц с более ограниченным числом участников, чем во время бунта (обычно ядро мятежа составляют представители армии или других силовых структур, к которым присоединяются определённые слои населения). Путч — попытка совершить государственный переворот, инициированная небольшой группой заговорщиков^[2].

По одной из классификаций, восстание (отличающееся от революции) может принимать форму народного восстания (англ. mass rebellion), восстания элит (англ. elite rebellion) и военного бунта (англ. military rebellion)^[9][14].

Политико-правовое обоснование права на восстание как последнего средства сопротивления угнетению и тирании содержится как в западной, так и восточной (китайской и исламской) правовых традициях^[15]. В западной традиции дискуссия об оправданности восстаний восходит к Платону^[15]. Существенную разработку концепция права на восстание находит в эпоху Просвещения в рамках доктрины естественного права и теории общественного договора у Локка и Монтескьё^[15]. При этом Т. Джефферсон считал, что народ имеет право на восстание, имея в виду незначительные изменения в системе власти, связанные с конкретными проблемами в определённых ситуациях^[6]. И. Кант, напротив, отрицал такое право^[16]. В XX и XXI веках политико-правовая дискуссия в контексте права на восстания затрагивала проведение различий между освободительными движениями и терроризмом^[15].

Право на восстание отражено во Всеобщей декларации прав человека, а также конституционных актах многих современных европейских государств и большинства штатов США^[15][17]. Вместе с тем реализация права на восстание входит в противоречие с уголовным и конституционным законодательством большинства государств^[18], включая США^[3], запрещающего насильственное изменение конституционного строя^[18]. Указанное противоречие отражает различие естественного и позитивного права^[17].

Как отмечает историк права И. Исаев, определение восстания в словаре Брокгауза и Ефрона подразумевает наказание, но восстание характеризуется до некоторой степени положительно, как допустимое действие, направленное против «неправомерного господства» над народом^[19].

Восстания повсеместно происходили в человеческой истории^[3]. Среди наиболее известных восстаний — восстание Спартака, величайшее в древности восстание рабов^[20][21]. Наиболее кровопролитным восстанием в истории стало восстание тайпинов на юге Китая в XIX веке, унёсшее жизни не менее 20 миллионов человек^[22].

В период античности считалось, что сопровождающиеся насилием «восстание» и «бунт» могут совершаться лишь чужеземцами и рабами^[23]. Восстания рабов в Древней Греции и в Древнем Риме имели целью наживу или свободу восставших и не были направлены против рабства^[24] или существующего порядка^[23].

В Средние века восстания и аналогичные насильственные действия рассматривались как совершаемые в условиях юридического неравенства (в отличие от войны): правовой статус восставших должен был быть ниже, что не означало негативного восприятия их действий, поскольку добиваться справедливости от тирана в крайних случаях было допустимо; оценка зависела от успеха. Различие между восстанием и преступлением было нечетким и тоже определялось конечным результатом^[25]. Так, все четыре источника, упоминавшие крестьянское восстание Стеллинга в Саксонии (IX век), в той или иной степени оценивали его отрицательно^[26].

В русском языке семантическое поле «восстание» связано со словами «революция», «бунт» и «мятеж» и в смысловом плане характеризуется как «массовое» и «вооруженное». Так, в «Большом толковом словаре русского языка» под редакцией С. А. Кузнецова восстание определяется как «массовое вооружённое выступление угнетённых слоёв общества против существующей власти»^[27]. В «Словаре руского языка» С. И. Ожегова под редакцией Н. Ю. Шведовой восстание определяется как «массовое вооружённое выступление»^[28]. Лингвокультурные признаки восстания связаны с обыденной картиной мира. Так, восстания могут представляться как стихийные или подготовленные события, они могут завершаться успехом или подавляться, считаться мелкими и крупными. Отношение к восстанию зависит от занимаемой позиции: «угнетателя», «угнетенного» и «наблюдателя». В первом случае оценка заключается в том, что восстание следует подавить, поскольку оно угрожает основам социального порядка. Вторая позиция поддерживает право на восстание и восставших исходя из принципов высшей справедливости. В третьем случае наблюдатель обращает внимание на объективные причины и жестокость восстания. Образы восстания отсылают к толпе бегущих людей с оружием, к их стычкам с представителями власти, к расправам и казням. В литературных текстах восстание часто метафорически связывается с огнём или пожаром^[29].

В начале поэмы Джона Мильтона «Потерянный рай» описание восставших ангелов, обсуждающих под руководством вождей восстания Люцифера и Вельзевула, следует ли вести борьбу против Престола открыто или тайно, выглядит как тайное совещание революционеров или карбонариев^[23].

• Массовые беспорядки
• Фокизм
• Вооружённое восстание (книга)

• Красинский В. В. Идеология восстания в истории политико-правовых учений // Политика и общество. 2005. № 6. С. 19-29
• Fine J. V. A.^[исп.]. The Ancient Greeks: A Critical History. — Harvard University Press, 1983. — ISBN 0-674-03314-0.
• Holland T. Persian Fire: The First World Empire and the Battle for the West. — N. Y.: Doubleday, 2005. — ISBN 0385513119.
• Бульст Н., Козеллек Р., Майер К., Фиш Й. Революция (Revolution), бунт, смута, гражданская война (rebellion, aufruhr, Bürgerkrieg) // Словарь основных исторических понятий: Избранные статьи в 2-х т. Т. 1 / Пер. с немецкого К. Левинсон; сост. Ю. Зарецкий, К. Левинсон, И. Ширле; научн. ред. перевода Ю. Арнаутова.. — М.: Новое литературное обозрение, 2014. — С. 520—728. — ISBN 978-5-4448-0204-5.
• Исаев И. А. «Мятеж не может кончиться удачей» (легальные основания революционного мифа). Часть 1 // Lex Russica. — 2018. — № 2 (135). — С. 9―29.
• Исаев И. А. «Мятеж не может кончиться удачей» (легальные основания революционного мифа). Часть 2 // Lex Russica. — 2018. — № 3 (136). — С. 167—188.
• Карадже Т. В. Политический язык: содержание, структура, функции // Вопросы политологии. — 2012. — № 1 (5). — С. 5—20. — ISSN 2225-8922.
• Карасик В. И. Восстание: интерпретативная матрица сюжета // Язык и культура. — 2020. — № 50. — С. 41―56.
• Пустовойт Ю. А. Бунт, восстание, революция: организованное насилие горожан в контексте модернизационных процессов // Вестник Бурятского государственного университета. — 2017. — № 4. — С. 71―81.
• Gurr T. R., Lichbach M. I. Forecasting Internal Conflict: A Competitive Evaluation of Empirical Theories // Comparative Political Studies. — 1986. — Vol. 19, № 1. — P. 3—38.
• Goldstone J. А. Revolution and rebellion in the early modern world: population change and state breakdown in England, France, Turkey, and China, 1600—1850. — N. Y.: Routledge, 2016. — ISBN 9781138222120.