Длительность (философия) — Википедия

Этот перевод раздела с другого языка требует улучшения (см. Рекомендации по переводу). Вы можете помочь улучшить перевод. Оригинал можно найти слева в списке языков. Статья, целиком являющаяся машинным переводом, может быть удалена на основании критерия быстрого удаления С2.

Длительность — теория времени и сознания положенная французским философом Анри Бергсоном.

Бергсон стремился устранить недостатки, которые он увидел в философии Герберта Спенсера, в связи, как он считал, с недостатком знаний Спенсера о механике, что привело Бергсона к выводу, что время ускользает от математики и естественных наук^[1]. Бергсон понял, что момент, когда человек пытался измерить время, ушёл: измеряется неподвижная, полная линия, тогда как время подвижное и неполное. В отдельных случаях, время может ускоряться или замедляться, тогда как для науки оно останется прежним. Таким образом, Бергсон решил исследовать внутренний мир человека, который является типом продолжительности, ни единство и не количественную множественность^[1]. Длительность невыразима и может быть отображена только косвенно, через образы, которые никогда не могут показать полную картину. Это может быть постигнуто только с помощью интуиции воображения^[2].

Бергсон впервые представил свою концепцию длительности в своём эссе Время и Свободная Воля: Эссе о непосредственных данных сознания. Оно использовалось в качестве защиты свободной воли в ответ Иммануилу Канту, который верил, что свобода принадлежит области за пределами времени и пространства^[3].

Зенон Элейский считал, что реальность — это несозданное и неподвижное целое^[4]. Он сформулировал четыре парадокса, чтобы представить мобильность, как невозможное. По его словам, мы никогда не сможем пройти через одну точку, потому что каждая точка бесконечно делима и невозможно пройти бесконечное пространство^[5]. Но для Бергсона проблема возникает только тогда, когда мобильность и время, то есть продолжительность, принимают за пространственную линию, которая лежит в их основе. Время и мобильность ошибочно рассматриваются как вещи, а не прогрессии. Они рассматриваются ретроспективно, как пространственная траектория вещей, которая может быть разделена до бесконечности, в то время как они, по сути, единое целое^[6].

Ответ Бергсона Канту в том, что свободная воля возможна в течение срока, в течение которого человек живёт. Свободная воля на самом деле не проблема, а лишь общее замешательство среди философов, вызванное неподвижным временем науки^[7]. Для измерения продолжительности, она должна быть переведена в неподвижное, пространственное время науки, переведена из нераспространённого в расширенное. Именно из-за этого перевода возникает проблема свободной воли. Поскольку пространство является однородным, количественно множественным, продолжительность сопоставляется и преобразуется в последовательность отдельных частей, один идёт за другим, и поэтому «действуют» друг на друга. Ничто в продолжительности не может быть причиной чего-либо в ней. Таким образом, детерминизм, вера в то, что всё определяется до причины, является невозможным. Нужно принимать время, как оно есть, путём размещения себя в течение срока, где свобода может быть определена и воспринята, как чистая мобильность^[8].

В Введении в Метафизику , Бергсон представляет три изображения длительности. Первое имеет две катушки: одна разворачивающаяся, чтобы представлять непрерывный поток старения, чувствуя своё приближение к концу продолжительности жизни, другая-сворачивающаяся, чтобы показать непрерывный рост памяти, который, по мнению Бергсона, равняется сознанию. У человека без памяти могут возникнуть два одинаковых момента, но, говорит Бергсон, осознавая, что человек, таким образом, будет находиться в состояние смерти и возрождения, которую он отождествляет с потерей сознания^[9]. Изображение двух катушек, несмотря на то, что они из однородной и пропорциональной нити, в то время, как Бергсон считал, что никакие два момента не могут быть одинаковыми, поэтому продолжительность неоднородна.

Бергсон потом предоставил изображение спектра тысячи постепенно меняющихся оттенков с линией, которая проходит через них, находясь под влиянием и поддерживая каждый оттенок. Но даже этот образ является неточным и неполным, поскольку он представляет длительность в виде фиксированного и полного спектра всех оттенков, сопоставленных в пространстве, в то время как продолжительность неполная и постоянно растёт, её состояние это не начало и не конец, а что-то смешанное^[9][10].

Даже это изображение является незавершённым, так как, при ссылке на него, забывают про богатство красок^[9]. Но, как показывают три изображения, можно сформулировать, что продолжительность это качественная, нераспространённая, несколько едино, мобильно и постоянно проникает само себя. Тем не менее, концепции, поставленные бок о бок, не могут адекватно представить собой продолжительность.

Потому, что качественная кратность неоднородна и ещё проникающая себя, она не может быть адекватно представлена символом, да и для Бергсона, качественная кратность невыразима. Таким образом, чтобы понять длительность, нужно отойти от привычных способов мышления и поставить себя в течение длительности с помощью интуиции^[2].