Петербургский мирный договор (1762) — Википедия

Петербу́ргский мир — мирный договор между Россией и Пруссией (трактат о мире между Россией и Пруссией^[1], заключённый 24 апреля (5 мая) 1762 года после восшествия на престол императора Петра III, поклонника Фридриха II Прусского. Согласно договору Россия выходила из Семилетней войны и добровольно возвращала Пруссии территорию, занятую русскими войсками, включая Восточную Пруссию.

Выход России из войны был воспринят в Пруссии как «чудо Бранденбургского дома». Такой исход явился неожиданным и щедрым подарком для Фридриха, не сомневавшегося, как и его английские союзники, в том, что Россия оставит себе, в качестве компенсации за понесённые в войне потери, завоёванную в её ходе Восточную Пруссию.

Из инструкций прусскому посланнику в Санкт-Петербурге видно, что на возвращение, да ещё безо всяких условий, Восточной Пруссии Фридрих даже и в мыслях не рассчитывал: посол должен был, согласно инструкциям прусского короля, лишь обсудить с русской стороной возможность возмещения для Пруссии за счёт иных, вероятно, польских земель.

8 (19) июня того же года, незадолго до свержения Петра III, был заключён союзный договор между Россией и Пруссией (en): Фридрих предоставлял России войска для войны против Дании, а в последующих войнах Россия обязывалась помогать Пруссии.

Упоминание о сепаратном мире как одной из причин переворота содержится в манифесте Екатерины II о вступлении на престол: «Слава Российская, возведённая на высокую степень своим победоносным оружием, чрез многое своё кровопролитие, заключением нового мира с самым ея злодеем отдана уже действительно в совершенное порабощение».

Однако результаты Петербургского мира фактически никак не были оспорены правительством Екатерины. Они были дополнительно закреплены окончательным выводом русских войск из Восточной Пруссии и оборонительным русско-прусским союзом 1764 г., заключённым при участии руководившего русской внешней политикой Никиты Панина. Этот союз рассматривался Паниным как основа более широкой коалиции — Северного аккорда.

5 мая 1762 г. был заключен трактат о мире между Россией и Пруссией, в соответствии с которым П. И. Панину (губернатору Восточной Пруссии («Королевства Прусского»)) «пришлось заниматься подготовкой к возвращению земель Фридриху II, занятых русской армией». К моменту заключения сепаратного мира в Восточной Пруссии находились большие запасы продовольствия и вооружений: боеприпасов, амуниции, муки, овса, ячменя, соли и др. На монетном дворе находилось 1000 пудов меди для выпуска русской монеты. В госпиталях находилось 2154 человек^[2].

31 мая 1762 г. Панин обратился к императору за разъяснениями : как распорядиться запасами, как быть с больными и ранеными, с архивами, с чиновниками и т.д. Однако до своего отъезда из Кёнигсберга Панин не получил никаких указаний и вынужден был управлять провинцией по своему усмотрению. Ему приходилось считаться с симпатиями Петра III к Фридриху II, с настоятельными требованиями представителей Фридриха о передачи дел. Тем не менее, «поступиться порядком в провинции, безопасностью российских войск» он не мог. Панин считал, что возврат земель должен проводиться законным путем, после «публикации мира».

5 июля 1762 г. Ф. М. Воейков принял должность губернатора Восточной Пруссии, сменив Панина. В этот день прусская провинция в соответствии с трактатом должна была перейти под юрисдикцию Пруссии. Однако этого не произошло: «публикация мира» затягивалась. Русская администрация оказалась в сложной ситуации. 7 июля 1762 г. из С.-Петербурга от императора были получены указания по процедуре передачи провинции. Предписывалось продать запасы продовольствия, имущества по сложившимся ценам. Вырученные деньги направить на содержание больных и раненных . Артиллерию, боеприпасы, вооружение — охранять русскими военнослужащими надлежащим образом до особого распоряжения. Указывалось: « О заключении между нами и его величеством королем прусским вечного мира, всевысочайше повелеваем в сем королевстве публиковать вам обнародованием мирного трактата, и через то жителей того королевства … подданнической присяги свободными объявить»^[3]. 13 −14 июля 1762 г. гвардейский офицер, курьер Коромышев, следовавший к главнокомандующему русской армии генерал-фельдмаршалу П. С. Салтыкову, известил Воейкова о совершенном в России перевороте и приходе к власти Екатерины II. Воейков немедленно сменил караулы, привел в боевую готовность артиллерию и войска. Повелел снять прусские гербы.

16 июля 1762 г. Салтыков направил Воейкову приказ о порядке действий : опубликовать манифест Екатерины II и « главнейшее старание ваше приложить имеете не только покой и тишину в Королевстве Прусском сохранить, но и все то в действо потребовать, что к повиновению его жителей … служить может … и прежние посты российскими воинскими людьми занять …»^[4].

Вторая часть манифеста Екатерины II гласила : «слава российская, возведенная на высокую степень своим победоносным оружием, через многое свое кровопролитие, заключением нового мира с самым её злодеем отдана уже действительно в совершенное порабощение…». Тем не менее, после воцарения «Екатерина II не собиралась восстанавливать российское правление в Пруссии». Наоборот, она поддержала трактат о мире "с самым её злодеем (Фридрихом II) ", где слава российская «отдана уже действительно в совершенное порабощение». 22 июля 1762 г. специальным рескриптом через русского посланника в Берлине Фридриху II сообщалось, что «мы заключенный мир с его величеством продолжать будем свято и нерушимо»^[5]. Генерал-фельдмаршалу П. С. Салтыкову было предписано «исправить свою ошибку» и разрешить прусским чиновникам приступить к исполнению своих обязанностей.

Одновременно с указом Салтыкову Екатерина II отправила собственноручную записку фельдмаршалу: «будьте уверены, что и я, и все верные сыны отечества весьма довольны вашим поступком, что вы велели занимать Королевство Прусское. Авось Бог даст переделывать по-своему несносный сей мир. Не спешите, да будьте осторожны: есть ли король прусский графа Чернышева не отпустит, чтобы нам пласс-дарм верно в руках досталось. Истинно, все вам говорят спасибо»^[6].

Главнокомандующий русской армией дал указание Воейкову не допускать в караулы и на посты прибывших в провинцию прусских солдат, подчеркивая тем самым, что «от всего сделанного не отказывается», вины своей не признает и считает себя «правым»^[4]. С данного момента начался вывод русских войск и вывоз материальных средств с территории Пруссии. 14 августа 1762 года П. С. Салтыков сообщил в Кёнигсберг о выводе русской армии частями по двум маршрутам: с Вислы прямо через Королевство Пруссию на Кёнигсберг, Тильзит и Мемель. Второй: через Гумбинен. Пришлось часть запасов оставить в районе Вислы. Другая часть была перемещена водным путем по Неману^[7]. Личному составу армии были выданы дополнительные деньги для необходимых закупок у населения. Салтыков старался сделать все возможное для обеспечения спокойствия на маршрутах следования армии и недопущения самовольной реквизиции продовольствия у населения.

• Анисимов М. Ю. Семилетняя война и российская дипломатия в 1756—1763 гг. М., 2014. С. 448—499.
• Ю. Костяшов , Г. Кретинин . Россияне в Восточной Пруссии. В 2-х частях (рус.). — Калининград: Янтарный Сказ, 2001. — Т. 1. — ISBN 5-7406-0435-4.
• Соловьёв, Сергей Михайлович: История России с древнейших времён, том 25.