Резня в Мосоте — Википедия

Для этой статьи не заполнен шаблон-карточка. Вы можете помочь проекту, добавив его.

Резня в Мосоте (исп. Masacre de El Mozote) — массовое убийство, произошедшее в ходе сальвадорской гражданской войны в деревне Мосоте (Эль-Мосоте) (департамент Морасан, Сальвадор) 11 декабря 1981 года, когда от рук правительственных войск, связанных с ультраправыми, погибло порядка 800—1200 мирных жителей (по советским данным, 962 человека, в том числе — 300 детей^[1]; по американским — «не менее 792 жителей»^[2], в том числе — 280 детей^[3]). В декабре 2011 года правительство Сальвадора принесло извинения за это преступление^[4], однако наказания за него виновные так и не понесли. Являясь одним из многочисленных военных преступлений на счету батальона «Атлакатль», считается одним из самых кровавых преступлений за всю историю центральноамериканских стран.

К 1981 году различные левые партизанские отряды страны объединились во Фронт национального освобождения имени Фарабундо Марти для вооружённой борьбы против правой диктатуры в Сальвадоре^[5]. Правившая страной Революционная правительственная хунта и ультраправые силы развернули террор «эскадронов смерти» наподобие Союза белых воинов. Жертвами таких антикоммунистических групп становились оппозиционно настроенные представители крестьянства, рабочего класса, интеллигенции и духовенства, включая священника-иезуита Рутилио Гранде и архиепископа Оскара Ромеро. Подчас уничтожались целые деревни.

Однако перед бойней Мосоте, в отличие от других деревень в округе, имела репутацию соблюдающей нейтралитет. В то время как многие из соседних населённых пунктов были в основном римско-католическими и считались симпатизирующими партизанам под влиянием левокатолической теологии освобождения, Мосоте населяли преимущественно «аполитичные» евангельские протестанты. Деревушка за деньги снабжала кое-чем герильерос, но больше помощи тем не предоставляла и слыла «местом, где партизанам не стоит искать новобранцев»^[6].

Накануне бойни богатейший человек деревни Мосоте Маркос Диас собрал односельчан, чтобы предупредить их, что через их район будет проходить армия с карательной операцией, но при этом заверил, что никто из местных не пострадает, если они будут оставаться дома. В силу специфики Мосоте его жители не ожидали угрозы от властей, по этой же причине туда стеклись сотни беженцев-крестьян из близлежащих поселений (в то время как обычно там проживало не более 20 семей, их количество резко возросло из-за притока беженцев).

В своей книге 1994 года The Massacre at El Mozote американский журналист Марк Дэннер восстановил ход событий 10-12 декабря 1981 года:

Днем 10 декабря 1981 года элитное подразделение сальвадорской армии «Атлакатль», личный состав которого прошёл подготовку в «Школе Америк» в зоне Панамского канала, прибыло в отдаленную деревню Мосоте после столкновения с партизанами ФНОФМ. «Атлакатль» был элитным батальоном «сил быстрого реагирования», специально обученным для контрпартизанских боевых действий. Он был первым отрядом этого рода в сальвадорских вооруженных силах и был подготовлен военными советниками США. Он проводил свою миссию под названием операция «Спасение» (Operación Rescate) для зачистки повстанческого присутствия в небольшой области на севере Морасана, где у партизан было два лагеря и учебный центр.

Когда батальон вошёл в деревню в поисках партизан и сочувствующих им, солдаты собрали всех жителей, уложили их лицом вниз и велели до следующего дня не покидать свои дома под страхом расстрела. За следующие два дня военные практически всех их убьют.

На следующий день рано утром, солдаты собрали всю деревню на площади. Они отделили мужчин от женщин и детей и заперли их по отдельным группам в церкви, в монастыре и по различным домам.^[7]

С 8 утра до полудня военные допрашивали, пытали и расстреливали мужчин и подростков небольшими группами в разных локациях. К обеду «Атлакатль» отобрал всех молодых женщин и девочек старше 10 лет, которых после массового изнасилования также расстреляли из пулемётов. После этого малолетних детей заперли в церкви, а оставшихся женщин отвели на окраину села на расстрел. Под конец солдаты принялись расстреливать, перерезать глотки и вешать детей и младенцев. Один из свидетелей описывал, как солдат подбросил трехлетнего ребенка и проткнул его штыком^[8]. Уничтожив всё местное население, военные сожгли дома.

Батальон остался в Мосоте ещё на ночь, а на следующий день, совместно с другими армейскими подразделениями, продолжил побоище в деревнях Ранчерия и Лос-Терилос, расположенных к северу от Мосоте. Мужчин, женщин и детей вновь выгнали из их жилищ, выстроили, ограбили и расстреляли, после чего подожгли их дома^[9]. Ещё через день, 13 декабря, бойня повторилась в деревнях Хокоте-Амарильо и Серо-Пандо к югу от Мосоте.

Первым информацию о бойне в Эль Мосоте распространило партизанское радио «Венсеремос». В мировых СМИ новости о резне впервые появились 27 января 1982 года в докладах, опубликованных в «The New York Times»^[10] и «The Washington Post», чьи корреспонденты, прибыв на место, побеседовали с уцелевшей очевидицей событий Руфиной Амайей, потерявшей своего мужа и четверых детей. Крестьяне предоставили журналисту «The New York Times» Рэймонду Боннеру список из 733 имён, убитых солдатами правительственных войск^[11].

Мексиканская журналистка Альма Гильермоприето, попавшая в деревню несколько дней спустя, писала в «The Washington Post» о десятках мёртвых тел, которые наблюдала лежащими в близлежащих полях, хотя со времени массового убийства прошло уже полтора месяца.

Сальвадорская военная хунта опровергала эти сообщения, а чиновники из поддерживающей её американской администрации президента Рейгана назвали их «грубыми преувеличениями». Агентство The Associated Press сообщало, что «в посольстве США оспаривают доклады, заявляя, что его собственное расследование определило… что в Мосоте жило не более 300 человек».

Консервативная организация Accuracy in Media объявила, что оба ведущих издания, рассказавших миру о постигшей Мосоте трагедии, специально выпустили свои статьи накануне прений в конгрессе, а её руководитель Рид Ирвин заявил, что «г-н Боннер стоит дивизии коммунистов в Центральной Америке». Помощник государственного секретаря по межамериканским делам Томас Эндерс объявил перед комитетом Сената, что имел место обычный бой и нет оснований «для подтверждения того, что правительственные войска систематически истребляли мирных жителей»^[12]

8 февраля помощник госсекретаря по правам человека и гуманитарным вопросам Эллиот Абрамс, курировавший поддержку Вашингтоном антикоммунистических сил в центральноамериканских странах (Сальвадоре, Гондурасе, Гватемале, Никарагуа) и впоследствии судимый за причастность к скандалу «Иран-контрас», сообщил Комитету, что доклады о гибели сотен людей в Мосоте «недостоверны», а темой «инцидента злоупотребляют» партизаны^[13] (впоследствии Абрамс отзывался о тогдашней политике США в Сальвадоре как о «блестящем достижении»^[14]).

Проправительственные медиа, в том числе «The Wall Street Journal», подхватили критику чиновников в адрес побывавших в Сальвадоре журналистов как «излишне доверчивых» и «подыгрывающих коммунистической пропаганде». Дошло до того, что в журнале «Time» утверждалось, что Боннер, дескать, упустил из виду, что женщины и дети также могут быть активными участниками партизанской войны, а не просто гражданскими лицами. По итогам травли Боннер был в августе отозван в Нью-Йорк и позже покинул газету.

Широкое разглашение факта бойни в Мосоте ставило под вопрос всю политику администрации Рейгана в регионе, где она под знаменем антикоммунизма оказывала поддержку правым репрессивным режимам и ультраправым «эскадронам смерти». Она подвергалась резкой критике со стороны оппозиции, в том числе в Конгрессе, не в последнюю очередь из-за многочисленных бесчинств в Сальвадоре. Лишённая военного смысла садистская бойня мирного населения, не причастного к партизанам, могла быть негативно воспринята американским общественным мнением (особенно на фоне сведений о хорошем обращении партизан ФНОФМ с военнопленными правительственных сил), а попытки властей Сальвадора и США замолчать факт преступления лишь усугубляли это отношение.

26 октября 1990 года Педро Чикасом Ромеро из Ла-Хойи, который пережил бойню, укрывшись в близлежащей пещере, на батальон «Атлакатль» был подан судебный иск за массовое убийство^[15].

В 1992 году в рамках мирного урегулирования по Чапультепекским мирным соглашениям, подписанным в Мехико 16 января и ознаменовавших конец гражданской войны, Организация Объединенных Наций, санкционировала создание Комиссии правды для Сальвадора, расследующей нарушения прав человека, совершенные во время войны. С 17 ноября при участии аргентинской команды судебных экспертов началась эксгумация жертв. Она подтвердила предыдущие сообщения Боннера и Гильермоприето о сотнях гражданских лиц, убитых на месте^[16]. Так, в братской могиле, расположенной в пристройке возле церкви, на участке 3х5 метров из 146 останков 140 принадлежали детям, от новорождённых до 12 лет.

Министр обороны Сальвадора и начальник Объединенного штаба вооруженных сил заявили Комиссии правды, что у них якобы нет информации, которая позволила бы установить подразделения и офицеров, участвовавших в операции «Спасение». Они утверждали, что за этот период не было никаких записей.

В 1993 году Сальвадор принял закон, фактически освобождавший армию от уголовной ответственности. В том же году Марк Дэннер опубликовал в выпуске «The New Yorker» от 6 декабря статью, вызвавшую бурную полемику, поскольку она поднимала тему о вмешательстве США в Центральную Америку в 1970-х и 1980-х годов и поддержке ими авторитарных режимов и нарушений прав человека. Впоследствии автор расширил свою статью «Правда об Эль-Мосоте» в книгу «Резня в Эль-Мосоте» (The Massacre at El Mozote, 1994).

В 1993 году специальная комиссия Госдепартамента, изучавшая действия американских дипломатов в отношении прав человека в Сальвадоре, пришла к выводу, что «ошибки, безусловно, были допущены … особенно в том, что не смогли получить правду о бойне в декабре 1981 года». В своем исследовании СМИ и администрации Рейгана «On Bended Knee» американский автор Марк Хертсгаард писал о значении первых сообщений о резне:

…они опровергали фундаментальные моральные претензии, лежавшие в основе политики США. Они указывали, что Соединенные Штаты поддерживали в Центральной Америке не демократию, а репрессии. Поэтому они угрожали перевести политические дебаты от обсуждения средств к обсуждению целей: от дискуссий, как лучше всего бороться с предполагаемой коммунистической угрозой — посылать войска США или просто помощь США? — к тому, почему Соединенные Штаты предпочитали поддерживать государственный террор^[17].

Позднейшее решение суда отменило амнистию для фигурантов дел, подозреваемых в «вопиющих нарушениях прав человека», но неоднократные попытки сальвадорских правозащитников инициировать рассмотрение дела не дали результатов.

7 марта 2005 года Организация американских государств и её Межамериканская комиссия по правам человека возобновила расследование резни в Мосоте на основании доказательств, найденных аргентинскими судебными антропологами^[18]. Активисты продолжали лоббировать рассмотрение дела Межамериканским судом по правам человека.

В новости, опубликованной в январе 2007 года в газете «The Washington Post», бывший сальвадорский солдат Хосе Вильфредо Сальгадо рассказал о возвращении в Эль-Мосоте через несколько месяцев после кровавой расправы и сборе черепов малолетних жертв для «подсвечников» и талисманов на удачу^[19].

Пока у власти находилась правоконсервативная партия Националистический республиканский альянс, связанная с «эскадронами смерти» периода гражданской войны, правительство Сальвадора отказывалось приносить извинения за подобные бойни со стороны проправительственных сил; трагедию в Мосоте сальвадорское государство официально осудило лишь в декабре 2011 года, после победы на выборах бывшего повстанческого Фронта национального освобождения имени Фарабундо Марти, преобразованного в парламентскую левую партию. Министр иностранных дел Уго Мартинес, выступая от имени правительства, назвал резню проявлением «слепоты государственного насилия» и попросил о прощении. Затем и президент страны Маурисио Фунес от имени государства принёс свои извинения сальвадорцам.

В октябре 2012 года Межамериканский суд по правам человека обязал Сальвадор расследовать бойню в Мосоте и привлечь виновных к ответственности. Суд постановил, что закон об амнистии не распространяется на убийства^[20]. В качестве компенсаций государству предстоит выплатить около 17,7 млн долларов США^[21].

• Доклад Комиссии ООН по установлению истины по Мосоте (выдержки)
• Свидетельство Руфины Амайя — единственной выжившей после резни (на испанском языке)
• The Dead: Victims at El Mozote and Nearby Villages  (неопр.). SOA Watch. Дата обращения: 22 января 2012. — список жертв резни
• El Salvador judge reopens case of 1981 massacre at El Mozote. The Guardian, 1 октября 2016.
• 35 Years After US-Backed El Mozote Massacre, Still No Justice. TeleSUR, 9 декабря 2016.
• A Massacre in El Salvador’s Morazan Province: December 7-17, 1981, памфлет 1982 года.